Где-то в пустынном горном хребте в северной Европе есть скрытая от людских глаз пещера.
В одном из её залов, самом широком, когда-то могли проводить свои ритуалы древние люди. Стены этой практически круглой пещеры густо покрыты наскальной живописью. На первый взгляд она выглядит точно так же, как и любая другая наскальная живопись этих мест - рыжая и бурая охра.
Но приглядись, и станет ясно, что фигуры на этих наскальных картинах чаще всего изображают не совсем людей. Они человекообразные, но слегка сгорбленные, и у каждой на голове есть по два небольших конических рога - хотя, может быть, это просто такой стиль рисования. Есть и намёки на хвост.
Если приглядишься ещё внимательнее, то поймёшь, что есть и традиционные изображения людей. Те, другие, охотятся на них, нанизывают на копья, забивают каменными топорами. На некоторых рисунках рогатые фигуры, похоже, жарят людей на кострах или пожирают конечности, похожие на человеческие.
Картинки мерзостные, но это всего лишь старая живопись. То, что тут нарисовано, творилось в очень давние времена, а может и не творилось вовсе. Целеустремлённый путник может зайти сюда, укрыться от метели, не обратит на рисунки внимания и решит заночевать. А то и костёр разожжёт.
В центре пещеры находится место для разведения огня, небольшой каменный выступ, обожжённый не одной сотней костров. Если развести там костёр, на разрисованных стенах пещеры запляшут неверные тени. Для многих их собственный силуэт, отброшенный поверх наскальных рисунков, станет последней каплей, и тогда они уйдут наружу, в метель.
Другие могут остаться.
Иногда не происходит ничего. Эти везунчики выходят из пещеры поутру, их глаза красны от полузабытых ночных кошмаров, на душе тревожно. Но они живы.
А в иные времена на стенах появляются тени, которые в пещере просто некому отбрасывать. Пляшущее пламя костра размазывает их очертания, глаз не цепляется за них, и можно счесть, что это - лишь игра света. Но приглядись, и станет ясно, что тени похожи на сгорбленные фигуры, иногда просматриваются рожки, иногда - подобие короткого и толстого хвоста.
Эти тени стягиваются к теням тех, кто остановился на ночлег в пещере. Кажется, что они встают над спящими людьми. Кажется, что в руках у них - оружие, копья или грубые топоры.
И тогда про одинокого путника, который решил переждать ночь в пещере, никто больше не услышит. Никто не узнает, что с ним стало.
Если же в пещере разбили лагерь несколько человек, их разбудит раздавшийся посреди ночи вопль. Они взглянут в ту сторону, откуда раздался звук, и увидят, что их товарищ пропал, в спальном мешке никого нет. Если при этом их взгляд упадёт на правильное место на стене, они увидят неверные тени, силуэты, которых нет в комнате - или их не видит человеческий глаз.
Рдеющий костёр будет уже дотлевать, тени расплывутся, станут мягкими, но будет казаться, что несколько силуэтов тычут копьями и бьют топорами одну дёргающуюся тень, а потом волокут её прочь, туда, куда не доносится свет костра. Крики постепенно угаснут, словно вольются в камень стен.
А наутро - что это, новый наскальный рисунок? Не может быть, охра здесь такая же старая и сухая, как и везде. Нет-нет, эта картинка с человеком, которого потрошат рогатые, наверное, всегда здесь была.