Данная статья является переводом, требующим вычитки, и ещё не проверялась модерацией.
Страница может содержать стилистические ошибки и смысловые неточности.
В начале была тьма. Всё было бесформенной пургой и пустым вакуумом — тихое ничто без времени и пространства, нежный сон без пробуждения.
Ничего не менялось.
Ничего не колыхалось в темноте.
████████████████████████████████████████████████████████████████████████████
████████████████████████████████████████████████████████████████████████████
████████████████████████████████████████████████████████████████████████████
████████████████████████████████████████████████████████████████████████████
████████████████████████████████████████████████████████████████████████████
████████████████████████████████████████████████████████████████████████████
████████████████████████████████████████████████████████████████████████████
████████████████████████████████████████████████████████████████████████████
Тогда стал свет.
Свет отделил Тьму-У-Верхов от Тьмы-В-Глубине, и обе они различались друг с другом. Тьма и свет также были различны, и тени танцевали в нём.
Свет сиял во тьме и не гас. Точно также и тьма не была развеяна, но приняла форму У Верхов и В Глубине.
Из тьмы вышел Старший, Смерть Всеобщая. Он пришёл из тьмы, был из тьмы и сам был тьмой, и ничто сущее не смогло миновать его. Огромен и могуч был он, и никто не мог постичь ни охват его рук, ни даль его взгляда.
Старший сел близ света и наблюдал за ним некоторое время, ибо решил, что он хорош.
Смерть Всеобщая не был горд, хотя и рождён был первым. Он охватывал всё, что было и будет во свете и во тьме, и посему знал, по какой тропе что пойдёт и в какой час что уйдёт. Только он мог позаботиться о свете и о том, что ещё должно появиться, ибо только Смерть Всего Сущего мог ждать столь долго и был столь справедлив.
Свет рос под взором Смерти Всеобщей, и становился пламенем. Как огонь он горел и разрастался вовне, и вместе с ним пришла песнь: песнь ударов молота кузницы творения, рёва ядерных мехов, хрустальных хоров кварков, мрачных тонов гравитационных колодцев, мерцающих волн плазмы, сброшенных младенческими звёздами.
Смерть слушал музыку, и решил, что она хороша.
Затем из тьмы вышла Смерть Великая, Средний Брат. Он был не так могуч и не так обширен, как Старший, хотя охват его был поистине широк. Его владениями были бедствия, и посему лицо его было сокрыто кованым металлом и камнем. Подобный горе, вышел он, Смерть миллионов, и с ним вышли его предвестники – имена их Раздор, Война, Глад и Чума.
– Здрав будь вовек, Брат! – сказал Средний Старшему.
– Вовек, Брат, – сказал Старший Среднему. Жестом он указал, что Смерть Великая мог сесть возле него, но тот остался стоять в тени Старшего, ибо не признавал себя равным ему и страшился непостижимых пределов его разума.
Старший не оскорбился, и лишь воздул пламя, разжигая его.
Теперь, в огне стали видны слабые очертания ствола и корней и ветвей, словно бы сделанные из прекраснейшего хрусталя. Пламя обтекало древо, переливалось внутри и вокруг него, и песнь становилась всё громче, звуча в сияющих ветвях и сильных корнях.
– Хорошо оно, иль нет? – спросил Старший Среднего.
– Хорошо оно иль нет, сказать я этого не могу, – говорил Средний Старшему. – Не в моём праве оглашать такие вещи.
– И посему ты – брат мой истинный, что поможет мне нести бремя, – сказал Старший Среднему.
И теперь из тьмы вышла Смерть Меньшая, Младший Брат, бледный от лица и тёмный от одежд, жёсткий от взгляда и строгий от руки. Серебряный серп он нёс, и именно этим орудием собрана будет каждая рождённая душа.
– Здравы будьте, братья, – сказал Младший.
– Здрав будь. Вот мы и вместе, – сказал Средний.
– Воистину, – ответил Младший.
Он не подходил ко старшим братьям, но держался поодаль. Младший был мал в охвате и уме, мысли его были узки, потому разум Среднего пугал его, а Старшего – ужасал вне всякой меры. Он смотрел на пламя холодными серебряными глазами, но ничего не говорил.
– Хорошо оно, иль нет? – спросил Старший Младшего.
– Какова мера, по которой жестокость ты обращаешь в добро? – ответствовал тот ему, – Ценой какой боли куплена должна быть жизнь? Из неравенства мы рождены, и из-за неравенства мы нужны, но почему же так?
Старший не ответил. Ему был понятен разум Смерти Меньшей, известны его страхи и сомнения. Ни один данный им ответ не помог бы его брату, и никакая правда не дала бы ему утешения. Ответы, что он искал, были известны лишь Старшему, и понять их мог только лишь он.
Старший встал, возвышаясь над своими братьями. Лик его был чёрен, как пустота, породившая его, а одежды – настолько же белы. Над его головой, у тёмных сводов небес кружили тени – первые из старших богов ворочались в утробе, и точно также в водах бездны под его ногами клубились они. Древо росло высоким и обширным, сияло ярко и пело громко.
– Пойдём, братья, – провозгласил Старший. – Пройдём же в наши залы и поселимся там. Нам предстоит великая работа.
Великая и Меньшая согласились, и Три Брата покинули свет древа, уйдя в тень.
Позднее раздался стук каблуков, и из тьмы вышла женщина. На мгновение она взглянула на древо, прежде чем пройти дальше и скрыться во свету.
Древо выросло сильным, а своды небес и глубины бездны породили богов.
Так возникло творение.