Однажды один очень голодный сотрудник, очутившись в кафетерии, на явно отработанном автоматизме совершил заказ привычного ему капучино. Сегодня, для разнообразия, он взял жаренные куски картошки с листами капусты и кофейное пирожное. Усевшись за свой любимый столик в конце зала, мужчина стал неспеша уплетать еду. Сегодня у него было явное чувство того, что что-то не так, только он всё никак не мог понять что именно. Чувство было сравнимо с тем, как если бы около уха летал назойливый комар, который никак не хотел отставать, но никаких комаров в Зоне 7 не водилось, за исключением аномальных, и то не факт. Тут на него неожиданно снизошло осенение - это был лёгкий дребезг, который всё это время действовал ему на нервы. Он решил разобраться в этом. Периодически мотая головой, вслушиваясь, и осматривая стол, тот принялся за поиск источника шума. Спустя несколько тщетных попыток, он всё ещё не нашёл ни единого намёка на то, что это может быть.
— Я думал, что я глух и нем только тогда, когда ем, а не после того, как поел.
От безысходности, Никуле даже пришлось похлопать по карманам джинсов, дабы точно убедиться, что это не он посеял свой смартфон. К счастью, устройство было на своём привычном месте. Жужжание продолжалось ещё примерно минуту, прежде чем работник наконец-то обнаружил намёк на свой раздражитель – всё то время, пока он нещадно рыскал по столу, отражение света на поверхности его напитка незаметно колебалось, а сам стакан неторопливо полз по столу и вращался от своей же вибрации.
— Если я что-то действительно знаю о физике, то стакан сам по себе дрожать не может. Из этого следует, что либо мой стакан аномальный, либо капучино аномальное, либо к стакану кто-то подключил устройство по генерации вибраций.
Николай никогда не славился среди персонала 7-й Зоны репутацией конспиролога, скорее наоборот, в основном он склонен рассуждать рационально, но сегодня его личные границы грубо нарушили. Нарушили и даже не извинились. Этот столик и только он был островком безопасности для него. Только за этим столиком он мог спокойно посидеть наедине со своими мыслями, и даже если не наедине, то тут хотя бы его никто не трогал. Совершенно никому не было дела до этого столика в дальнем углу кафетерия, так как причин, чтобы доходить до него ни у кого не было, разве что поговорить с Николаем. А у него была причина за ним сидеть - уединённость. Всё же, мужчина решил приподнять стакан, дабы осмотреть его дно на наличие подозрительных устройств.
Дрожал стакан…
Дыхание перехватило. В мозг стали прокрадываться навязчивые мысли: "Что делать?", "Меня устранят?", "Ко дну ничего не прикреплено, почему этот чёртов стакан дрожит?!". Тут его мозг заразила ещё одна мысль: "Ну не могут же звонить мне по стакану!". Эта настырная идея стала проглатывать каждую извилину его мозга. Ему нестерпимо хотелось взять стакан и сказать "Алло". Вдруг ответят? А если не ответят, то что? Он псих? А что фонд делает с психами? Николай не знал этого, а потому боялся. Он упорно пытался вспомнить хоть одного сотрудника из своей зоны, который бы хоть когда нибудь удосуживался лечиться от своих ментальных заболеваний, но ему никто не приходил на ум. Где же они все? Фонд их банально не нанимает? А что делает с теми, кто сошёл с ума в процессе? Устраняет? Отстраняет от службы? Хватит вопросов. Знание, которым Николай обладал определённо, так это то, что ему хотелось взять этот злополучный стакан и сказать это чёртово четырёхбуквенное слово. Собравшись с силами, набрав воздуха в грудь, он медленно поднёс стакан к уху, держа его обеими руками.
— Аллё…? – неуверенно пискнул Николай.
Дрожь стакана прекратилась. Что? Почему прекратилась? Ему всё это показалось? Да, разумеется показалось. Пора пить колёсики…
— Не желаете продать душу? – Ехидно донеслось из капучино.