Грохот колес бронепоезда было единственным, что слышал Николас в этом скучном вагоне. Парень ритмично отбивал пальцами третью сонату Бетховена по столу, мотив которой иногда все же перебивал шум огромной железной махины, без устали проезжающей километр за километром по построенным для нее путям. Окно поезда было открыто нараспашку. В закрытом состоянии помещение превратилось бы в личные двадцать квадратных метров преисподней для Николоса. Тем временем из окошка дули редкие потоки ветра, освежающие разум, что было очень кстати, поскольку в случае чего парню нужно будет моментально отреагировать на любое отклонение процесса рутины.
Деревья, деревья, деревья… шаги. Стук подошв по железному полу вагона плавно сливался с ритмом нот сонаты. Наконец, в момент окончания музыкального шедевра шаги остановились. Николас почувствовал присутствие за своей спиной и моментально обернулся.
— Привет, Ник! - воскликнула Марта. - Слушай, ты знаешь, сколько нам примерно осталось километров до ближайшей базы службы логистики?
Николас был несколько удивлен внезапному появлению девушки, но улыбка, вызванная приходом коллеги, одолела нотки изумления на лице. Что-то было в ней цепкое, словно репейник, часто мешавший ему в детстве свободно бегать босым по бескрайним лугам его родной деревни.
— Здравствуй, Марта! Кажется, еще около сорока километров. Что-то случилось?
— У одного из бронетранспортеров, сопровождающих нас, заканчивается топливо. Наверняка какой-то новичок не уследил за тем, чтобы бак был полностью залит, - на лице девушки появилась небольшая морщинка, свойственная ей в нервных ситуациях.
— Черт, это не те новости, которые я бы желал услышать сегодня. Но до Паллады хоть дотянет?
— Да, должен, - с задумчивостью произнесла Марта.
Работа "Посыльных" довольно ясна. Защита и перевозка аномальных объектов туда-сюда, с участка на участок, иногда даже с одного континента на другой. Николасу казалось, что в этой жизни он побывал уже везде, где только можно. Но тем и интереснее парню казалось то, чем он занимается. Особенно, учитывая тот факт, кого он перевозит. За недолгие два года службы в Альфе-2 Николас успел стать капитаном, чем парень очень гордится.
Марта аккуратно села за стол напротив Николаса. Несколько ее русых локонов незаметно выглядывали из-под шлема, словно маленькие дети, которые впервые в жизни учатся играть в прятки. Девушка положила голову на свой кулак. Ее глаза устремились в лес. Высокие и угрюмые сосны мелькали в окне каждую секунду, сменяя друг друга, будто передавая эстафету. Взгляд капитана упал на бронежилет Марты, один карман которого был немного порван.
— Ей бы очень пошло красное платье. Хотел бы прогуляться с ней…
Николас мгновенно оборвал свою речь, поняв, что свои мысли он высказал вслух. Парень сразу же порозовел, будто он был не закаленным капитаном оперативной группы, а маленьким мальчишкой, который впервые в жизни пригласил одноклассницу сходить вместе за мороженым. Марта сразу же посмотрела на Николаса. Его глаза в моменте стали круглыми. Лицо девушки выражало то ли замешательство, то ли обычное удивление.
— Я не против. - с улыбкой произнесла Марта. - Но только тогда, когда нашему отряду дадут отпуск.
Радость Николаса от внезапного ответа одержала верх над смущением. Он собрался с мыслями, как вдруг из соседнего вагона послышались твердые и быстрые шаги. В помещение вошел статный, но веселый двадцатипятилетний парень. На его плече красовался шеврон в виде сломанного самолета, однако первым делом взгляд всегда падает на до блеска вычищенные ботинки, которые он ежедневно мажет гуталином.
— Здравия желаю, товарищ капитан! Разрешите доложить текущее состояние тысяча шестьдесят девятого, - бодро воскликнул боец.
— Привет, Джимми. Ну сколько раз еще повторять, в отсутствии посторонней публики необязательно соблюдать субординацию со мной. В конце концов, мы работаем вместе с самых первых дней. Что там у нас?
— Виноват! - с едва заметной ухмылкой ответил парень. - Внутри транспортируемой камеры содержания его не видно, по какой-то причине он снова создал невидимое поле вокруг себя. Однако нет поводов для беспокойства! Датчики фиксируют, что состояние объекта стабильно.
— Что ж, замечательно. Ладно, я пока-что схожу к машинисту и уточню, сколько именно нам осталось до Паллады.
Николас медленно поднялся со стула. Лучи солнца, ловко проскальзывая между соснами и окном, моментами ослепляли парня. Капитан неторопливым шагом пересекал зенитные бронеплощадки одну за другой, попутно приветствуя экипаж. Почти дойдя до последнего вагона, Николас остановился и вышел на открытую часть бронепоезда, чтобы полюбоваться видом снаружи.
Парень отодвинул висящий через плечо автомат в сторону, достал самокрутку с табаком и зажег ее. Задумчиво вглядываясь в раскидистые кроны деревьев, он размышлял о том, какой костюм стоит надеть на встречу с Мартой. Втянув едкий дым в легкие и перекинув свой взгляд на вертолеты, сопровождающие бронепоезд, капитан медленно выдохнул его через нос. Когда Николас закончил свой пятиминутный обряд, он открыл дверь кабины машиниста.
Перед большим количеством тумблеров, разнообразной электронной техники и рычагов сидел сорокалетний мускулистый мужчина с густой черной бородой. Если бы не военная экипировка, его запросто можно было бы спутать с каким-нибудь викингом, вернувшимся на Землю прямиком из Вальхаллы. Свет лампы ярко отражался в посеребрённой медали машиниста "За отвагу". Не меняя своего пристального и сурового взгляда на железной дороге, он пару раз похлопал огромными ладонями по соседнему креслу, приглашая Николаса присесть.
— Добрый день, капитан, - низким тоном поприветствовал машинист парня.
— Здравствуй, Адам! - бодро ответил Николас, сев на черное, обитое льняной тканью кресло. - Подскажешь, сколько нам до Паллады? Нужно сделать остановку, дозаправить один из бронетранспортеров, ну и заодно быстро проверим, все ли с ними в порядке.
— Да, секунду… до базы тридцать пять километров. Будем там минут через сорок. Удивлен, что проблема именно с бронетранспортером возникла, а не с вертолетом, ибо много керосина жрут, гады, - ответил Адам.
Николас одобрительно кивнул, после чего внимательно окинул взглядом местность вокруг. По бокам от железной дороги росла длинная трава, которая беспомощно прогибалась под колесами тяжелых бронетранспортеров. Несмотря на шум, исходящий от конвоя, местами попадались неосторожные лоси, быстро убегающие при виде надвигающегося на них железного монстра.
— Ты не жалеешь о том, что стал одним из посыльных? - задумчиво поинтересовался Николас.
— Знаете, капитан… нисколько. Каждая наша миссия - это некое приключение. Конечно, хотелось бы и вовсе не быть участником каких-либо происшествий, но все же… - ответил Адам.
— Не боишься погибнуть? - прямо спросил парень.
— Капитан, а разве смерть существует? - проницательно парировал машинист.
— Почему же нет? Душа оставляет бездыханное, обездвиженное тело. Его закапывают, оплакивают. Все, человек умер, - ответил Николас.
— Я лично думаю, что смерть - это лишь часть жизни. Продолжение существования где-либо вне нашей реальности. Вы ведь сами говорите, что душа оставляет тело. Оно умирает, но ведь душа остается… - не отрывая глаз от железной дороги, сказал Адам.
— И то верно…
— Да и тем более, капитан, терять мне нечего. Единственное, что у меня осталось из родного - это наша команда. Отец погиб на фронте, когда я был ребенком… мать умерла во время бомбардировки. Брат отправился на поиски отца и не вернулся.
— Соболезную, Адам…
Капитан и его товарищ молча сидели на протяжении нескольких минут, глядя в лобовое стекло кабины. Некоторые лучи солнца постепенно уходили за горизонт, из-за чего единственным, что не перестало ослеплять Николаса, была решительность одинокого машиниста.
— Ладно, не буду отвлекать тебя от доро… - фраза Николаса была прервана шипением динамика.
— Адам, жми стоп-кран и беги подальше! Мы заметили взрывное устройство на путях! - приказал голос из приборной панели.
— Капитан, держитесь крепко! - крикнул Адам, что есть мочи.
Николас вцепился двумя руками в ручки кресла и сжал их со всей силы, словно эспандер. Адам резким движением дернул красный рычаг, после чего боковые окна озарились яркими желтыми искрами от колодок. Машинист не успел ухватиться за поручень и упал на приборную панель, задев рукой тумблер, отвечающий за включение гудка бронепоезда.
— Бежим в соседние вагоны! Тормозного пути может не хватить! - резко поднимаясь с кресла, сказал Адам.