Ты когда-нибудь любил?
Я не про семейную любовь говорю, и не про привязанность. Я о настоящей любви, про которую говорят, что она слепа. По-моему, люди не понимают, насколько опасна настоящая, истинная любовь. Она может толкнуть к великим свершениям, но может и заставить творить жуткие, просто ужасные вещи. Можно солгать, предать, воровать, подставить лучшего друга, даже семью… даже себя, только ради надежды - одной надежды! - что той, которую ты любишь, это принесёт радость. Только ради надежды.
Я познакомился с ней после института. Мы учились с ней вместе, но пригласить её на свидание никогда не хватало духу. Как-то раз, оказались в гостях у одной и той же компании… разговорились… тогда и началось. Это было как лихорадка. Я был болен этой любовью, этим жаром, который уничтожает тебя изнутри, словно горячка. Это неприятно, да… но есть в этом и покой. Через три месяца я таки признался ей в любви. Думаю, она знала это с первой же секунды. Поцеловался с ней впервые, когда помог ей выносить мусор. Точнее, это она меня поцеловала. По ощущениям меня словно автобус сбил, и сразу же захотелось ещё.
Какой смысл ты вкладываешь в эти слова, когда говоришь с любимым человеком? И есть ли в них смысл? Подумай. Давно ли ты последний раз говорил "Я люблю тебя" просто чтобы что-то сказать? Когда ты говоришь "мы всегда будем вместе" - это ты успокаиваешь свой страх или выражаешь то, как важен для тебя этот человек? Я сказал ей, что всё ради неё сделаю, всё отдам, чтобы только быть с ней вместе и навсегда. Это было после того, как мы впервые занялись любовью в большой комнате в доме её родителей. Смотрели тогда, смешно сказать, "Носферату". Так до сих пор и не знаю, чем фильм закончился.
И я тогда говорил только правду. Словно камушек глотал, какую-то тяжесть внутри. Ради неё я бы сделал всё.
Мы переехали, обзавелись квартирой… потом заболела её мать. Пришлось госпитализировать, нужны были дорогие процедуры. Моя любовь была в ступоре от беспокойства. А жили мы бедно, как церковные мыши. Я сказал ей, что денег я добуду, чего бы это ни стоило. Работал, как мог, брал любую халтуру, чтобы её мать поправилась. Работал на двух работах, по выходным - на трёх. Сначала спал по три часа, потом по часу, потом перестал. Внутри было как-то мёртво, в том месте души, где сон и усталость хотели утащить меня вниз, что-то свистело… но я не останавливался. Я уже валился с ватных ног, под запавшими глазами появились синяки, но деньги я добыл. И когда я эти деньги ей передал, свалился на пол, заработал лёгкое сотрясение и проспал три дня.
Она за меня беспокоилась, сначала немного, потом сильнее. Сказала, что я перерабатываю. Огорчать её было - как ножом в ухо, но я бы лучше брился насухую ржавым гвоздём, чем подвёл её. Она просила меня перестать, умоляла… но я видел в её глазах любовь. Она знала, почему я старался, прикладывал столько усилий - и каких усилий! Как бы она ни боялась, мою жертву себя самого она принимала. Если денег не хватало на еду, я неделями не ел, пока дела не приходили в норму. Если не хватало на бензин или ломалась машина, я ходил пешком, куда надо, и не мешали мне ни ветер, ни холод, ни дождь… ни боль.
Тогда я как раз и шёл пешком, когда меня сбила машина. Думаю, она себя за это никогда не простит. Я был вымотан, еле на ногах стоял, но торопился на работу. То ли знак не заметил… то ли кто-то заметил, но проехал. Понял свою ошибку только тогда, когда четыре ребра сломались под ударом капота. А когда осознал всю ситуацию целиком, я уже был мёртв. Шея была перекручена и поломана, конечности налились свинцом.
И я слышал и видел только её, как она голая лежит на колючем ковре, в глазах стоят слёзы, и я ей рассказываю, что всегда буду любить её, буду рядом, сделаю ради неё всё.
И никогда её не оставлю.
Не знаю, как добрался до дома. Я часто падал, оставлял в снегу размазанные силуэты. Кровь идти перестала незадолго до дома и замёрзла у меня на коже. Кости скрипели и тёрлись друг об друга, как камни об лопату, но я шёл и шёл, стиснув зубы до треска. Она, ясное дело, была изрядно шокирована, когда я упал в дверной проём и шлёпнулся на пол, как кусок мяса. Да я и был тогда куском мяса. Потом было несколько трудных дней. Она всё хотела вызвать врача, но я ей говорил, что это вряд ли поможет. Потом она пощупала мой пульс и отказалась от этой затеи.
Гору времени убили, чтобы выяснить, что к чему. Кости и прочее мы более-менее собрали… я отзвонился на работу, взял все дни отпуска, что были, пытался подумать. Теперь-то это всё кажется простым до безумия, но к таким вещам никто не даст книжку с руководством. Я сказал ей, что думаю, и естественно, она… скажем так, разозлилась. Со временем мне немного удалось успокоить её, примирить с этим. Хотя, когда я уходил, она избегала смотреть мне в глаза.
Легче не становится. Моя плоть тогда была разрушена, но воля осталась. Жаль только, что воля не сращивает кости и не сшивает порванную кожу. Это каждый раз так больно. Те части, что больше не служат, гнилые куски, их тело просто… выталкивает. Если повезёт, они выходят вместе с рвотой или с поносом. А чаще всего - просто продавливаются, что ли, через кожу, пока та не успела зарасти. Удивительно просто, как тебя подводит тело, когда не может исцелить само себя. Но видеть её улыбку… осознавать, что ещё один день, ещё неделю я могу сдержать обещание… и становится нормально. Почти нормально.
Так что пойми, я это не потому делаю, что я какой-то кровожадный монстр. Это не голод, ничего такого, просто мне приходится это делать, чтобы двигаться дальше. Чтобы сдержать слово. Я даже не чувствую вкус плоти, вкуса просто … нет, как вода, только твёрдая. Прости, пожалуйста. Был бы другой способ, я бы обязательно им воспользовался. Но… нужен именно человек и именно живой. По-другому пытался, всё перепробовал - не работает. Прошу, только… только не плачь, меня разжалобить легко, а если ты заплачешь, то и я плакать начну, а слёзы у меня … горькие, и на вкус отвратные. Постараюсь закончить побыстрее, извини меня за болтливость… от верёвки, должно быть, больно.
Я просто… просто стараюсь особенно не гулять. Только на работу и домой. Я так её люблю, это так восхитительно, но… только здесь я по-настоящему один, понимаешь? Вижу, что и ты кого-то любишь, так что поймёшь. Если бы судьба так сложилась, то и ты был бы на моём месте. Я дал ей слово, и я это слово сдержу, чего бы это ни стоило. Твоё тело поможет мне его сдержать. Я постараюсь побыстрее.
В конце концов, любовь нас всех превращает в чудовищ.
А теперь попробуй расслабиться, если кусать напряжённые мышцы, то это больнее.