Того ради, паки сей указ подновляется, дабы конечно такие, как человечьи, так и скотские, звериные и птичьи уроды, приносили в каждом городе к Комендантам своим. Также ежели кто найдёт в земле, или в воде какия старыя вещи… также какия старыя подписи на каменьях, железе или меди, или какое старое и ныне необыкновенное ружьё, посуду и прочее всё, что зело старо и необыкновенно: також бы приносили…Указ от 13 февраля, 1718 год.
Ежели принесенная вещь или уродъ не выказывает явственного вреду ни для здравия, ни для спокойствию, будь он иметь свойство чудотворныя или только виду удивительныя, считать сею диковину сорту Приязненныя, и при нужде использовать самим разумно их можно. Однако, ежели вещь или уродъ, по умыслу недоброму чьему, приводит к бедственности и разрушениям, сортом звать их Опасным. Тем пасе, коли самолично диковина сотворяет бесчинства, следует Вредоносенным сортом именовать сея и закрытыми держать в определенном месте.
Кожна чудо всяково сорту требуется быть по счёту нумерованныя, а также в удобныя для него месту доставленныя, чего для указываю Комендантам в секрети назначить помощника или подмастериев, смотрительного сроку опосля. Приязненных уродов, ежели их норов благостный, позволяю именем, но не счислением звать.
Ежели же чудо свойства свои растеряла, или уродъ умер, или убит был, из сбору не выключать и собирать до палаты музейной, того ради, чтобы народ дивился да страху предо диковинами не имел большогу.
Документ сей хранить как главному следителю за предметами, да существами чудными, Роберту Арескину со помощью Иоганну Даниилу Шумахеру доверяю, и к сему указ даю: каждъ человек, что на служение к делу для собора раритету, или же музеуму Кунсткамеры приидет и смотрительного сроку продержит, должен буде знаком быть с документом сия, когда другой люд строго должен в неведения быть, только лишь указ о сборе во знании содержа.
Помощница суббиблиотекаря Кунсткамеры, Татьяна Ивановна, госпожа глубоко немолодая, маленькая и суетливо-проворная, уже давно столь сердобольно заботившаяся о коллекциях, аккуратно переписывала наименования этнографических трудов исследователей при сухом, тускло-оранжевом свете масляного светильника.
Прошлый день для всех работников вновь оказался непростым - скоро предстояло подновление отчёта экспонатов, их требовалось перепроверить всё, находящееся в библиотеке. Более того, от Коменданта из Рязани пришёл древний амулет. Смотритель определил - из южного государства Нового Света завезённая, так подмастерий к тому же, глупый мальчишка, покуда довёз, подмочил диковинное украшение. Татьяна Ивановна ещё не завершила работу за день вчерашний, когда, ко всему прочему, следовало составить описание нового экспоната, чтобы он смог занять своё законное место.
В то время, как пожилая дама была занята делом, наступал новый день, хотя ещё и не посветлевший. Из глубины стеллажей Татьяна Ивановна услышала шуршание. Поначалу она не обратила на это внимания, привыкшая к своеобразной жизни Кунсткамеры. Однако звук появился снова, снова и ещё раз, после чего последовал шлепок и тихий хрустящий треск. "Сызнову приязненные не усидели в палате, окаянные, сейчас я их! Небось в анатомис-ськом тиатире шуруют!" Так думала ночная хранительница музея, грозно пробираясь вдоль книжных шкафов в нужном направлении. Однако, возле библиотечного стола её ждали вовсе не приязненные, а нечто иное.
Николя Буржуа предстал перед помощницей по библиотеке во всём своём, кажущимся перед маленькой женщиной совершенно огромным, двухметровом росте. Великан, склонившись, со своей высоты переглядывал через стол, не имея даже необходимости опираться на него, и наблюдал за упавшим отчего-то древним заокеанским амулетом. При этом от Николя не исходило ни единого звука - на самом деле гайдук Его Величества Императора умер ещё 23 года назад и после того особенно не проявлял ни к чему интереса. Однако теперь, массивно-тонкий, желтоватый от падающего света, он, очевидно, с немалым трудом добрался до библиотеки, привлечённый оберегом, с которого великан не сводил теперь глубоких, чёрных, чуть угловатых, словно удивлённых, глазниц. Татьяна Ивановна же, хотя и знала о необычных явлениях, происходящих здесь, совершенно не ожидала обнаружить такое зрелище. Покуда дама была ошарашена, светильник медленно, не спеша, выскользнул из её рук и с тонким жалостливым звоном разбился о деревянный пол.
Буржуа очень яростно отреагировал на это. Он распрямился, дёрнулся, хищно раздвинул челюсти, словно по привычке оставшейся от плоти сказал что-то и угрожающе направился в сторону источника звука, цепляясь за окружающие предметы массивными костями… Бабонька встрепенулась, словно разбуженная, и рванулась, всклокоченная, через выход в другой зал. Прочь, подальше, найти кого-нибудь, кто совладает с бывшим слугой.
Пронесшись со скоростью пушечного ядра через несколько палат, Татьяна Ивановна налетела на плотно сложенного мужчину в накрахмаленном белом парике, и остановилась, как механическая игрушка, встретившая на своём пути преграду.
- Татьянушка, доброго здравия! Что же то вы, неужто ещё не ложились? - поинтересовался мужчина с лукавой улыбкой во взгляде. Однако ответа не последовало.
- Татьянушка, случилось чего? - переспросил тогда он с, казалось бы, тем же ласковым и учтивым выражением, однако на сей раз нечто холодно-деловое чувствовалось в его тоне.
- Михайло!.. Там… Француз пошёл! Неладное что-то! - встревоженно и суетливо закудахтала смотрительница.
Мужчина пошёл в сторону, откуда прибежала Татьяна Ивановна, мягко направляя её за локоть вместе с собой. Из антропологического зала через ряд дверных проёмов было хорошо видно, что зловещий скелет великана уже разгромил часть библиотеки и теперь, сидя на полу, собирал черепки, полыхающие кусочки дерева в масле и отправлял их туда, где прежде был рот. Угольки нещадно выпадали через нижнюю челюсть, но Буржуа усердно повторял и повторял действия до тех пор, пока не воспламенился.
- Хорошо проварили… - задумчиво произнёс Михаил, в то время как бывший экспонат, ударяясь о предметы и рассевая по ним полыхающее масло, зачем-то пытался пролезть через дымоход на верхние этажи. Помещение начало заполняться едким дымом и всполохами искр. Мужчина развернул шокированную работницу музея и скоро повёл её к выходу. В то время, как они оказались на ступенях, тяжёлый гул прошёлся по зданию - огонь проел потолок второго этажа и стоящий наверху глобус мира рухнул. Бывший некогда Николя гигантский скелет, уже с горелым, осыпающимся черепом, мелькнул один раз на злополучной, столь долгими трудами сооружённой армиллярной сфере.
Вокруг спешно зазвонили сирены. К зданию торопились пожарные работники, многие из них были приняты на службу именно Музеем.
Когда им удалось затушить небольшую часть Библиотеки, башня планетария, объятая огнём, рухнула, погребая под собой большую часть бесчисленного множества экспонатов, завершая славную главу в истории Кунсткамеры.
- Да-с, ко всеобщему огорчению, погорело множество бесценных трудов, и этнографические коллекции также, увы, утеряны… Да-с, страшный пожар! Ничего не удалось уже поделать - похоже, печь была совершенно неисправна… - доносились сквозь толпу отрывки громкой и чёткой речи Михаила. Маленькая, словно иссушенная, но уже опрятная женщина с поклоном обратилась к нему:
- Однако как же, Михайло, разве вы не помните, как Буржуа ходить стал? Это ведь всё он натворил!
- Ах, Татьяна Ивановна, верно. Я помню, как вы что-то всё бормотали о том скелете, который всегда пугал вас вечерами. Если бы не вывел вас на воздух, совсем бы горелым газом отравлены были бы-с.