В его руках - винтовка. Автомат AR-15, услужливо подсказывает память, стоит на вооружении в качестве стандартного вооружения для новых агентов или аварийных ситуаций. Винтовка не старая, но поношенная от частого пользования. Этот экземпляр ему знаком, он ему нравится, эта винтовка гораздо важнее всех остальных, из которых ему доводилось стрелять. Сейчас он отработанными движениями производит неполную разборку, а потом…
Он замирает, руки трясутся от внезапного ужаса. Он проводит неполную разборку винтовки и знает, как из неё стрелять. Да он в жизни за оружие не брался! Как…
-Пятьдесят пять, Джим. - Голос исходит слева. Джим резко озирается, глядит дикими глазами на источник голоса. Растрёпанные каштановые волосы, помятый лабораторный халат. Это Мадлен, доктор Мадлен Воглер, не кто иной, сидит рядом с ним на скамейке в парке и чистит свою винтовку такими же быстрыми, отработанными до автоматизма движениями. Она не поднимает головы.
-Что? - Вякает он. - Мадлен, что ты делаешь? Ты не умеешь обращаться с оружием, ты же инженер и в жизни не стреляла! Что происходит?
-Ноль полста пять. - Перебивает она его ровным безэмоциональным голосом, оторвавшись на секунду от своего дела. Её глаза серые и тусклые, под ними тёмные пятна от усталости, а морщинки стали глубже, чем когда-либо. Халат состоит в основном из пятен и прорех, а имя на нашивке чужое. - Помнишь, мы условились, что что-то не круглое?
Аа. Слова застряли комком в горле. SCP-055 точно не круглый, Мадлен со своей командой это подтвердили. У них ушли месяцы работы и много сеансов отрицания, но они узнали много важного. Эту штуку нельзя запомнить, даже косвенно, можно только знать, чем она не является. Она не живая. Она не безопасная - о Боже, она не безопасна! И она не под содержанием…
Она больше не удерживается. А Джим не может вспомнить большую часть своего недавнего прошлого.
Джима пробирает паника, когда он делает выводы. Какой период времени он начисто забыл? Сколько уже в его памяти нет прочных воспоминаний - таких, которые не связаны с 055?
Слишком долго, думает он. Мадлен выглядит как тощая, потрёпанная тень. Он и сам не лучше, осознаёт он, поглядев вниз на собственное тело. Такой недосып накапливается не сразу. Некоторые шрамы - а раньше их не было - должны были заживать неделями.
И когда он научился стрелять, тем более из этого автомата? Смирившись с тем, что эти штуки ему теперь знакомы, он решается посмотреть на винтовку поближе, и понимает, что даже по меркам Фонда оружие далеко не обычное. Ударно-спусковой механизм уступил место запутанной массе проводов, плексигласа, кристаллов и чего-то вроде цветочных лепестков. В основании спускового крючка что-то есть, он щурится, решает, что это неважно и оставляет это что-то в покое. Магазин гораздо тяжелее, чем должен быть, ярко-синего цвета, а внутри что-то булькает.
Он заставляет себя наконец кивнуть в ответ на вопрос Мадлен. - А что мы тут делаем? С оружием и… - жест рукой в сторону странного механизма - …вот этим? И почему на лавочке?
- Я не помню, - закрывает глаза Мадлен, по лицу проходит судорога боли, - но ты сказал, что ты… Да неважно. Ты сказал, что нам придётся во что-то стрелять, когда придёт время - сами поймём во что.
- Я сказал? А что с агентом Зегель? - когда эти слова слетают с его губ, в памяти всплывает знание. Смесь горя и смущения в глазах Мадлен служат тому подтверждением. - Она не выжила, так ведь?
- Нет. Никто не выжил.
- Чен? Алекс? Арайя? - Мадлен только качает головой. - Кайл? Скажи мне хоть, что с Кайлом всё в порядке? Чёрт! - он знает, что повысил от гнева голос, а в глазах помутилось. Вся его команда, все сотрудники филиала? Все???
- Никого. - Глаза Мадлен горят слишком ярко, но она так и не оторвала взгляда от своей винтовки. -Джим, сейчас нам не стоит об этом говорить.
- Но…
- Заткнись и дай я объясню! - её пальцы сжимаются на механизме винтовки. - Нам надо закончить свою работу и быть готовыми к его приходу. Через минуту-другую я опять всё забуду, и тебе придётся мне напомнить, ладно? Больше просто некому.
Это заставляет его замолкнуть. Он смотрит на полуразобранную винтовку у себя на коленях. Раз уж она почищена, её надо собрать обратно. Руки, кажется, сами помнят, что надо делать. Он начинает совмещать детали.
Она выдыхает и возвращается к своему делу. - Итак, мы в парке на окраине Спрингфилда, по другую сторону города - наш филиал. Туда нам возвращаться не надо, почему - не знаю. В городе больше никого нет, может даже во всём штате. Припасов у нас на несколько недель, они лежат в кустах рядом с тобой. Оружие надо держать в хорошем состоянии, чтобы кристаллы не запятнались, а лепестки не засыхали. Надо отдыхать на скамейке, когда выпадет возможность, и всегда быть готовыми к бою. Ясно?
- И всё?
- Всё, как ты сказал в прошлый раз, да.
Джим растерянно кивает.
- Мадлен? - спрашивает он через секунду. - И давно так?
- Думаю, несколько недель. Давно уже. Самым старым шрамам по меньшей мере столько, а за последнюю неделю меня явно не ранили.
Тело Джима подтверждает её оценку. Оно болит в паре мест, но ничего критического. Он думает о своих ранах, собирает винтовку и глядит в небо. Их скамейка расположена возле открытого стадиона, за которым виден зелёный летний лес, но нигде нет ни одной птицы. Неподалёку валяется брошенный футбольный мяч, сплющенный от удара.
- И долго нам ждать?
- Сколько надо. - Она заканчивает сборку оружия и берёт его на изготовку. В её движениях проскальзывает что-то хрупкое, нервное. -Я не знаю точно.
Снова пауза. Джим кладёт руки на колени и заставляет себя успокоиться. Тишина в парке свинцовым грузом давит на его виски.
- И мы последние?
- Может и так, насколько мы знаем. - Мадлен избегает смотреть ему в глаза.
- Это может не иметь смысла. 055 мог уже победить.
Мадлен резко оборачивается и смотрит на него, всей своей позой выражая отчаянную ярость. - Не надо! - рявкает она. - Не говори так. Нам нельзя так думать! Мы не знаем, что ещё нам делать - да ради Бога, Джим, мы и 10 минут назад-то не вспомним! Может быть мы - последнее, что сохраняет этот мир в живых, откуда тебе знать?
- Ладно! - Он отводит голову, как от удара, и поднимает руки. - Ладно, мы остаёмся. Сколько надо, столько и будем.
- Сколько надо, столько и будем. - Резкий, уверенный кивок её головы напоминает движение клюва хищной птицы. Джим не решается ей противоречить.
Потом она снова кивает, на этот раз мягче и отчего-то менее уверенно. И снова, едва заметное движение головы. Потом она смущённо озирается. - Джим? Что за… Что мы тут делаем?
В горле Джима снова встаёт комок, не даёт говорить и дышать. Она снова забыла. И он забудет, не пройдёт и нескольких минут.
- 055, Мадлен. Помнишь, мы условились, что что-то не круглое?