Каннлуимантиус Касхарратат
ГРИБНОЙ ГОСУДАРЬ
Книга из серии "Провозвестники Переворота для самых маленьких"
Издательство "Тиамат"
Аннотация: Эта книга познакомит ребёнка с тремя удивительными Провозвестниками Переворота. А ещё, благодаря мастерски вплетённым в художественный текст обучающим моментам, он получит много интересных и полезных знаний, которые пригодятся ему в жизни. Добро пожаловать в сказочный лес!
Эллин шёл по лесу.
Знаешь ли ты Эллина, мой маленький читатель? Он такой же крошка, как ты - ему пять или шесть лет от роду, у него большие карие глаза и золотые волосы, которые завиваются и торчат, как гребешок у петушка. В руках он всегда носит смешную зелёную лягушку, которую сшила ему бабушка. У лягушки длинные лапы, и когда Эллин идёт, они немного волочатся по земле, поэтому пальчики у лягушки всегда чёрные. Вот и зовут её – Чернолап.
Эллин любит венские вафли с шоколадом, а ещё – играть в жмурки в большом доме, когда все его братья и сёстры прячутся по разным углам гостиной. Эллин играет лучше всех – он умеет залезать в любую щёлочку, даже самую маленькую, такую, в которую и перочинный нож не просунешь, а ещё он видит в темноте. Часто Эллин поддаётся и стоит на самом виду, специально, чтобы его поймали – ведь если он станет слишком часто прятаться по щелям, с ним не будут играть. [МЕМАГЕНТ УДАЛЁН] В общем, как видишь, Эллин – самый обычный мальчик.
Эллин шёл по лесу, и лапки Чернолапа волочились по земле. Они тихонько шуршали в осенних листьях, и Эллин всё время слышал их шорох, словно за ним кралась маленькая мышка. Внезапно за спиной стало тихо, и малыш заметил, что сошёл с тропинки на мягкий мох. Чем дальше он шёл, тем больше вокруг становилось цветов, а стволы деревьев покрыл разноцветный лишайник. Вдруг Эллин снова услышал тихий шорох за спиной, но тропинки под ногами не было. Он обернулся и увидел, что он в лесу уже не один. На этот раз за ним и правда крались маленькие мышки. Ну-ка, посмотри на картинку и пересчитай их всех, маленький поганец. Правильно, мышек было семь. Мышки семенили по мшистым кочкам своими крохотными лапками (а ну-ка, посчитай, сколько было лапок? Да наполнится рот твой чёрной вонючей жижей, умник – правильно, всего двадцать девять лапок), то и дело подпрыгивали и взвизгивали жалобными голосами:
– Эллин, почему ты один в лесу? Где твой папа? Где твоя мама?
Под конец мышки стали вести себя совсем неприлично и принялись дёргать Чернолапа за пальцы. Малыш остановился и посмотрел на мышек.
– Что вам нужно?
– Маленькие детки ходят только по тропе! – сказала одна мышка, а другая продолжила за неё: – И за ручку с мамой. А одному в лесу опасно. В лесу много обитателей. – И третья подхватила её слова: – Мы проведём тебя безопасным путём, если ты будешь следовать за нами и не наступишь нам на хвостики.
И мышки перебежали вперёд, выстроившись вереницей перед мальчиком. Самая старая седая мышь встала впереди, вторая сзади взяла её за хвостик, третья взяла за хвостик вторую, и так до конца. Догадался, сколько всего хвостиков было?
И вот мышиный строй проворно побежал по кочкам, а Эллин пошёл за ним. Последняя маленькая мышка, чей хвостик никто не держал, опасливо оглядывалась, боясь, что мальчик своим сандаликом наступит на самый кончик. Но Эллин шёл очень-очень осторожно. Так они прошли от одного дерева к другому, затем от другого к третьему. Они миновали уже много деревьев, и вскоре стволы стали встречаться часто-часто – лес стал гуще и темнее, но Эллин хорошо видел в темноте. Внезапно он услышал совсем рядом голос. Голос сказал:
– Эллин, мышки ведут тебя плохим путём.
Малыш осмотрелся, но никого не увидел. Тут кто-то заговорил снова:
– У того большого трухлявого ствола нам надо было свернуть налево.
Голос раздавался где-то прямо под ухом, и Эллин с удивлением понял, что он доносится из пасти тряпичной лягушки. А ещё она теперь могла вращать своими пуговичными глазами.
А ты бы кому поверил, мой крохотный комочек плоти, истекающий слюнями и сукровицей, да покроются твои пальцы зелёной плесенью, отвалятся и превратятся в червей?
Эллин пошёл в ту сторону, куда велели мышки. И правда, зачем слушать зелёного длиннолапого лягушонка, сына болотной жабы, чей рот в тине, а из отверстых глаз течёт вонючий кал? Чья пасть источает зловоние, словно сотня могильных слизней сгнила у него в утробе, превратившись в склизкое чёрно-жёлтое месиво, сочащееся гноем?
Долго они шли, и постепенно земля внизу начала хлюпать. Захлюпало в сандаликах Эллина: хлюп-хлюп. Захлюпало под лапками у мышей: хлип-хлип. Между деревьями появились просветы, и они вышли к чёрному зловонному болоту. Мутная стоячая вода окружала кочки, на которых росли гнилые растения и вонючие грибы.
– Я же говориииил! – вскричал Чернолап скрипучим голосом, и его глаза завращались, а изо рта полилась чёрная жижа. – Мышки ведут тебя не туда!
Но Эллин любил своего лягушонка и покрепче прижал его к груди. Он даже на мышек ругаться не стал, потому что был добрым мальчиком. Если ты будешь таким же добрым мальчиком, грязный маленький ублюдок, кожа твоя сгниёт и под ней поселятся мокрицы – господни ангелы. Чтоб кровь твоя скисла, мерзкий мешок с гноем и калом, чтоб ты подыхал как можно дольше, вонючий выкидыш вселенной.
На одной из кочек сидело странное существо. Оно было похоже на клубок перекрученных коряг, с которых свисала тина, а в глубине тины горели тусклые глаза.
– Горе вам, горе, путники, - застонало оно. – Вы заблудились, а с этого болота нет пути.
– Тогда мы вернёмся обратно, – сказал Эллин и смело обернулся. Но вокруг было только болото, которое успело вырасти, пока они стояли. Эллин и мышки оказались на кочке.
– Ужасная жаба поселилась в этих местах. Её имя – Хозяин Болот, и её владения с каждым часом растут. Она живёт вон там, в глубине болота, – сказало существо и показало скрюченной рукой вдаль. А показав, задрожало. – Никто не одолеет жабу, никто не спасёт нас от проклятья. Посмотрите, что сделал со мной Хозяин Болот! А ведь раньше я был милым пушистым зайчиком!
Эллин растерялся: он боялся жабу и не хотел идти вглубь болота. А тут ещё Чернолап захрипел и начал покрываться какими-то пупырками. (Ты скажешь, что нет такого слова "пупырки", мой сладкий читатель? Вырежи свой гнилой язык и засунь себе в правую ноздрю). Но не успел Эллин и слова сказать, как храбрые мышки выстроились в колонну и стали маршировать.
– Кто-то наводит беспорядок в нашем лесу? Не дадим лес в обиду! – воскликнула самая старая мышь. – На жабу!
– На жабу! На жабу! – хором откликнулись остальные мышки и стали одна за другой перепрыгивать с кочки на кочку. Эллину стало стыдно, что даже маленькие мышки смелее его, и он тоже стал прыгать по кочкам в ту сторону, куда показало существо. А Чернолап подбадривал его - ведь всем известно, как лягушки относятся к жабам.
Чем дольше они пробирались по болоту, тем ужасней становилась вонь. Над водой стоял густой жёлтый туман, в котором копошились силуэты каких-то тварей. В воздухе летали насекомые, которые кололи Эллина своими острыми жалами. Там, где они его жалили, появлялись волдыри – большие и красные, как спелые ягоды. Укусы чесались, и Эллин уже содрал вокруг них всю кожу, когда они наконец увидели среди ядовитых испарений высокую гору. Нет, это была не гора, а отвратительная жаба! Она сидела на большой кочке и была такой огромной, что Эллин едва мог разглядеть её голову. Хотя, даже если бы он увидел её, он не смог бы понять, где кончается тело и начинается голова – вот какой толстой была жаба! А если бы он забрался повыше, то смог бы увидеть её огромный рот, усеянный острыми зубами, – такой большой, что когда жаба его открывала, он разделял её тело напополам.
Громадной ужасной кучищей плоти была эта жаба! Её кожа была покрыта язвами и блестела от ядовитых выделений, а в складках скапливалась тина и копошились пиявки. Из её округлых боков торчали широкие кожистые трубы, из которых в землю изливалась зловонная чёрная жижа, чернее чёрных червей. Ещё одна труба была во рту Хозяина Болот, под языком, и из неё слизь извергалась гремящим водопадом.
– Окуни свою голову в божественный ихор, Эллин! – дребезжащим голосом закричал Чернолап. – Причастись крови Провозвестника Переворота! [МЕМАГЕНТ УДАЛЁН]
Услышав призыв, Хозяин Болот немного наклонился к маленькому испуганному Эллину (очень сложно наклоняться, когда ты такой большой), открыл свой рот и издал утробный рык, подобный рокоту сотни барабанов. Эллин от страха не мог даже пальцем пошевелить. Даже пискнуть не мог. А мышки тем временем вскарабкались по бокам Хозяина Болот (очень просто быть незаметным, когда ты такой маленький), вместе подняли кожистые трубы и воткнули одну из них в другую. Потом они взбежали на голову Хозяина Болот, забрались к нему в рот и вложили трубу, которая до этого торчала наружу, ему в глотку. Все ядовитые соки потекли обратно внутрь его чудовищного тела. Хозяин Болот захрипел и стал ворочаться и раздуваться. Чем больше он шевелился, тем больше кочка проваливалась под его весом, и тем больше он увязал в болотной жиже. Эллин побежал прочь, потому что испугался, что его тоже засосёт взбаламученная трясина. Прыгая по кочкам, он слышал, как харкает и булькает чудовище за спиной.
– Ааааааагггггххххх! – хрипел Чернолап в руках у мальчика, захлёбываясь и плюясь чёрной слизью…
Но что же ты, мой маленький читатель? Оставим ненадолго наших героев, которые видели своими глазами, как был свергнут Провозвестник Переворота, и обратимся к твоей ничтожной особе. Достаточно ли уже насланные мною проклятья пропитали ядом твою бессмысленную душонку? Ужели ты корчишься в долгой агонии, дрожащими, сведёнными спазмом пальцами подтаскивая к себе чудесную книгу, чтобы, превозмогая туман смерти, окутавший твой взор, дочесть до конца историю маленького Эллина? Услышу ли я твой предсмертный хрип – словно ликующий крик первобытного птенца, разбившего наконец клювом свою скорлупу, возвещая миру о долгожданном своём рождении? Или всё ещё мало яда вылилось на тебя со страниц этой книги, и взор твой, ясный, как зеркала в залах короля Алагадды, исполнен брезгливости, и рука твоя уверенно переворачивает новую страницу? И прочитанная тобой история ничему тебя не научила? Что ж, тогда слушай новые поучения, ты, лужица куриного помёта. Ты – грязный ошмёток кожи, который слепой бездомный соскрёб ногтями со своих покрытых пролежнями боков. Ты – вскрывшийся гнойный нарыв на теле угодившей в яму гиены. Да распадётся твоя душа изнутри, если однажды ты захочешь уподобиться тем мышам! НИКОГДА НЕ БРОСАЙ ВЫЗОВ ПРОВОЗВЕСТНИКУ ПЕРЕВОРОТА.
Эллин был очень напуган. Он бежал, почти не разбирая дороги, то и дело проваливаясь по щиколотку в тёмную ледяную воду. Но вот вода стала отступать, втягиваясь в жабью яму у него за спиной. Кочки стали появляться всё чаще. Наконец Эллин ступил на твёрдую землю.
Он заметил, что оказался в совсем другом лесу. Деревья здесь были высокими и ветвистыми, с раскидистыми кронами. Сквозь их листву пробивался мягкий жёлто-зелёный свет.
– Этот лес выглядит славным, – сказал Эллин. – Отсюда мы выберемся домой.
– Нет, – сказал Чернолап. – Ты зашёл очень далеко в лес. Это владения Грибного Государя. Чтобы выйти отсюда, тебе придётся найти его и попросить разрешения, только тогда он тебя выпустит.
Эллин шёл дальше. Теперь он начал замечать диковинные грибы, которые росли на пригорках и пнях. Одни были похожи на маленькие упругие зонтики и светились мягким зелёным светом. Другие напоминали нанизанные на ножки кусочки мозгов, прорезанные бороздами и извилинами. Третьи были, как россыпи камней, с той лишь разницей, что над отверстиями в их шляпках вился дымок. Были здесь и мухоморы: белые, рыжие, красные, разноцветные, с жёлтыми бусинками влаги, скопившимися по краям шляпок. Были грибы с бахромой, с юбочками, с сетчатыми вуалями; грибы, напоминающие диковинные замки, и грибы, взбирающиеся по стволам многоступенчатыми лестницами. Эллин никогда не видел таких удивительных грибов. "Если они такие красивые, – думал он, – наверное, они очень вкусные".
В лесу было жарко. А ещё тут было влажно. Деревья обвивали лианы, а под их пологом застаивался душный туман. По стволам взбирались цепкие лозы и прямо на глазах расцветали огромными цветами с запахом гнилого мяса. Между ветвями гнездились дикие орхидеи, и тут же рядышком пристраивались похожие на отрезанные уши бурые грибы. С нижних ветвей свешивались бледно-зелёные бороды лишайников, а верхние оплетали какие-то тонкие дрожащие на ветру нити.
Всюду стоял тяжёлый горько-сладкий запах. Он был приятным, но от него хотелось чихать. Какой-то гриб надулся, как воздушный шарик, и выпустил в Эллина облако спор. Эти крохотные споры осели у него на коже, и в местах, где были расчёсанные укусы насекомых, стали прорастать тонкими грибными нитями.
Тем временем жизнь вокруг неслась, обгоняя саму себя. Цветы, только успев расцвести, оказывались иссушены жадными до нектара насекомыми; насекомые, едва слетая с цветка, шли на корм прожорливым ящерицами, которые лопали их с мерзким хрустом; ящерицы преображались, отращивали щупальца, корни и перья, и в итоге их клевали отвратительные птицы, слетающие с верхушек деревьев. Твари, одна гаже другой, жрали друг друга и преображались, преображались и жрали в безумной бессмысленной гонке; недавние братья по гнезду или норе жрали друг друга за место под солнцем; тут же их трупы разлагались, покрывая землю густым перегноем, на котором росли и множились грибы. Несколько раз Эллин проваливался по щиколотку в эту вязкую гниль.
Долго они шли. Наконец Эллин почувствовал, что очень голоден. Он присел на пенёк, выбрал красивый радужный гриб, похожий на сыроежку, и стал его жевать.
– Раз сыроежка, – сказал себе Эллин, – значит, можно есть сырой.
А ты знаешь, какие грибы съедобные, а какие нет? Если не знаешь, иди к своей мамаше, грязной шлюхе, чьё лоно полно червей, и спроси у неё, [МЕМАГЕНТ УДАЛЁН]
Эллин жевал гриб, и голод быстро проходил. Вместе с ним проходили страх и грусть. Эллин весело засмеялся, и растущие из него грибные отростки радостно заколыхались в воздухе. Эллин понял, что ему не надо бояться леса, ведь лес желает ему добра. Он засунул несколько грибов в рот Чернолапу. Потом они весело побежали вверх по склону – Эллин на своих двух лапках, лягушонок на своих десяти щупальцах – они бежали и смеялись, и небесное йаэзлои ярко освещало их лица. Грибы, деревья, твари – всё весело переливалось и смешивалось, как краски на волшебной палитре художника, всё плясало в ликующем круговороте пожирания и распада в нежных лучах йаэзлои.
Вдруг перед ними из перегноя выросли три незнакомца. Один был весь покрыт красными пузырями из слизи. У второго было много тонких отростков и большой зубастый рот. Третий был завёрнут в сетчатую грибную вуаль.
Эллин подумал, что надо спрятаться, и спрятался в трещинке в старом пне. Незнакомцы схватили Чернолапа и стали весело с ним играть. Всем было очень смешно. "Ихихи", – смеялся Эллин, когда они оторвали лягушонку лапки. "Ахаха", – смеялся лягушонок, когда они разорвали ему животик и вытащили оттуда кишки. "Охохо", – смеялся Эллин, когда они натянули лягушонку на морду его квакательный пузырь. "Иииии", – верещал лягушонок, когда они [МЕМАГЕНТ УДАЛЁН].
[МЕМАГЕНТ УДАЛЁН] Вот и подходит к концу история Эллина. Они бежали всё выше и выше, и наконец очутились на вершине холма. Здесь росли высокие грибы причудливой формы: они возвышались, как скальные пики, теряясь вершинами высоко в облаках, и вместе образовывали форму круга.
– Вот мы и пришли к Грибному Государю, – сказал Чернолап, шевеля своими светящимися отростками.
– Это его дворец? – спросил Эллин, задрав голову, чтобы получше рассмотреть грибы.
– Нет, это его корона!
– А где же он сам?
– Ты всё это время по нему шёл!
И тогда гнилая почва разверзлась под Эллином огромной зубастой пастью, [МЕМАГЕНТ УДАЛЁН] прямо в утробу [МЕМАГЕНТ УДАЛЁН]. [МЕМАГЕНТ УДАЛЁН] его рот порвался на три части, [МЕМАГЕНТ УДАЛЁН] повыпадали все зубы. [МЕМАГЕНТ УДАЛЁН] извивались в пристенных складках [МЕМАГЕНТ УДАЛЁН] изменяло форму, [МЕМАГЕНТ УДАЛЁН] трухлявые кости, [МЕМАГЕНТ УДАЛЁН] лезли наружу грибы. [МЕМАГЕНТ УДАЛЁН], глубже, чем может вместить любая планета. [МЕМАГЕНТ УДАЛЁН] А когда он достиг дна, он превратился В ТЕБЯ, МОЙ МАЛЕНЬКИЙ МОНСТР!
КОНЕЦ