SCP Foundation

cthulahoop 04/12/12 (Чт) 12:06:22 #12766349

---

Идея настоящего коммерческого снафф-фильма долгие годы пленяла умы зрителей и киноделов. Начиная с городских легенд о незамеченном самоубийстве в "Волшебнике страны Оз" и заканчивая теориями заговора вокруг "Ведьмы из Блэр", ценители жанра и режиссеры десятки лет косвенно создавали почву для появления подлинной "смерти на камеру".

Оригинальная обложка видеокассеты
"Воскресный ужин" (1983)

Поразительно иронично, ведь найти записи настоящих смертей не составляет почти никакого труда: новостным репортажам с войн нет конца, а в тех же книгах об истории содержатся бесчисленные изображения казней, массовых убийств и прочего бессмысленного насилия — однако эти смерти, оторванные от голодного объектива камеры, подаются скорее как информативные сюжеты, чем как способ пощекотать нервишки. Они умирали не для нашего визуального наслаждения.

Снафф-фильмы же несколько более интимные, вуайеристские. Хотя они и пытаются казаться "поучительными" (как это в 1978-ом делала классика жанра, "Лики Смерти"), на деле эта маска призвана лишь приглушить вину настолько, чтобы можно было спокойно созерцать, как кто-то умирает ради нашего удовольствия. Не в этом ли весь смысл? Когда в японском фильме ужасов 1985 года, "Подопытная свинка 2: Цветы из плоти и крови", Хидеши Хино накачивает наркотиками, похищает и на протяжении нескольких часов расчленяет красивую женщину, разве не очевидно, что это делается для нашего собственного удовлетворения? Разве само существование фильма (снятого лично убийцей) не предполагает, что убийца хочет, чтобы мы наблюдали? Или даже участвовали? Чем сложнее отличить убийство от настоящего, тем более оно завораживает. Мы успокаиваем свою совесть, уговаривая себя, что это всего лишь фильм, — и всё равно что-то внутри не унимается, дразнит тихим шепотком: "а что, если нет?"

Это рьяное стремление к правдоподобию нередко имеет последствия. Хидеши Хино множество раз приходилось демонстрировать использованные приёмы недоверчивым властям (доходя даже до их объяснения в другом фильме, "Создание "Подопытной свинки""). Режиссёр "Ада каннибалов" (1980), как известно, предстал перед судом вместе с актёрским составом фильма, чтобы доказать, что они живы. Даже на "Лики Смерти" до сих пор набрасываются с нападками из-за сцены с "обезьяньим мозгом" (обезьяна не пострадала: молотки были из пены, а мозги заменяла цветная капуста).

В 1983 году Goldhaus Distributors¹ выпустили "Воскресный ужин". Самая известная версия длится два с половиной часа и состоит из записей с шести разных камер, спрятанных по дому. В течение первых сорока пяти минут мы наблюдаем, как семья — отец, мать, двое сыновей и дочь — устраивает обычный воскресный ужин. Нечёткий зернистый видеоряд без всякого звукового оформления помогает создать впечатление "настоящести" записи. Затем план сменяется чердаком, грязным, но на вид заброшенным. И возврат к семье, сидящей со склоненными головами. Дочь молится. Снова переход на чердак.

Что-то проскальзывает за камеру.

Никакой подсказки в музыке, никаких шокирующих звуков — только безмолвное вторжение чего-то чужого. Эффект от этого ошеломительный, и именно потому, насколько происходящее не пытается ужаса навязать.

Возврат к семье: все наслаждаются ужином и обсуждают, как у кого прошёл день. Мы узнаём, что у одного из мальчиков проблемы в школе: кто-то его обижает. Мать не одобряет насилия, отец же хочет, чтобы он постоял за себя. В отчаянной попытке избежать очередной зарождающейся стычки другой сын перебивает их рассказом о своём недавнем школьном достижении — он получил 4+ за экзамен по математике. Родители на время отрываются от спора, чтобы выразить свою гордость. Дочь жалуется на боли в животе.

Возврат на чердак.

Теперь фигура идёт. Мы не можем разобрать её лица: оно закрыто грубо сшитым холщовым мешком. Только сейчас проницательный зритель замечает следы её длительного пребывания здесь — пустые жестяные банки; грязное ведро, наполненное (предположительно) экскрементами; лежанку из груды одежды.

Действие затягивается. Восемь долгих минут фигура ходит из стороны в сторону. Когда она внезапно останавливается, то, кажется, смотрит почти прямо в камеру.

Кадр снова переключается на семью за ужином.

Теперь все они обвалились на стулья или на стол и скулят, не в состоянии пошевельнуться.

На этом этапе сюжет развивается достаточно предсказуемо: фигура спускается, а затем методично убивает каждого члена семьи. Мать засовывают в духовку (вдавливая до хруста костей) — и заживо поджаривают. Отца потрошат, кишки запихивают в горло. Обоих сыновей запирают в холодильнике, оставляя в агонии задыхаться углекислым газом (особенно занятно то, что убийца не жалеет времени на аккуратное опустошение холодильника, прежде чем вынуть полки).

Дочь — последняя и самая беспокойная, вследствие того, что действие паралитического вещества (вероятно, подмешанного в пищу) частично ослабевает. Перед зрителями предстаёт мучительно долгая сцена, в которой рыдающая девушка с криками о помощи выползает на задний двор — и в результате оказывается за лодыжку втянутой обратно. Через 45 минут фильм заканчивается.

Вполне закономерно лента (доступная у Goldhaus Distributors к заказу на видеокассетах) привлекла внимание правоохранительных органов. В видео не было ни вступительных заставок, ни титров, а эффекты в сочетании с низким качеством и зернистостью отснятого материала выглядели настолько убедительно, что делали его даже "слишком" правдоподобным. Усугубляло проблему ещё и то, что Goldhaus Distributors (состоявшая из семейной пары и размещённая в их гостиной) утверждала, что фильм был прислан ей Crystal Elms Productions — несуществующей съёмочной компанией. Goldhaus Distributors никак не могли доказать, что фильм был постановочным.

Но так ли уж не могли? В их пользу говорило многое, прежде всего — тот факт, что сообщений о подобных убийствах в то время не поступало. Кроме того, камеры были расположены так, что "скрытыми" их назвать было невозможно; манера движений убийцы, наравне с беглым взглядом в кадр, выдавала наличие режиссёра; жалобы дочери на боль в животе будто подводили к дальнейшим событиям; во время убийства матери, в необычайно графичной сцене, убийца перекрывал обзор в некоторые моменты — так, что актрису могли заменить обманкой. Да съёмку с заднего двора показали лишь раз, в самом конце, причём ракурс был удивительно удачный — откуда действительному убийце было знать, что дочь полезет через чёрный ход?

Но наиболее убедительный довод, самый простой из всех, был таков: зачем? Зачем кто-то стал бы заморачиваться и прятать множество камер в семейном доме, продолжительное время скрываться у них на чердаке — просто чтобы отравить, убить и выслать съёмку прокатчикам, рискуя попасться широкой публике?

Несмотря на все эти доводы, Goldhaus Distributors пришлось удалить "Воскресный ужин" из своего каталога и передать все доступные копии ФБР. Расследование по делу ещё продолжается, а сам фильм прочно закрепился в истории демонстративного шлок-хоррора.

Позднее, в 2010, на интервью для Troma-Vision (подкаст о хоррор-фильмах различных жанров), Брайан Холдингер, независимый фильммейкер, выразил своё восхищение "Воскресным ужином". Одна из ведущих, актриса Сьюзен Уайт, призналась, что тоже его обожает. Во время последующего обсуждения обнаружилось, что воспоминания собеседников о сюжете значительно расходятся, так что они договорились вместе посмотреть копии друг друга, чтобы уладить разногласия.

Вскоре стало ясно, что версии фильма кардинально различались. У Холдингера жертвами были мать-одиночка с двумя дочерьми: всех троих накачали, разделали и сварили заживо. У Уайт сюжет строился вокруг пожилой пары, которую под их же крики закопали в подвале.

Тела начали находить только в январе этого года.