Времени на это ушло порядочно, а упражнений - и того больше, но зато он научился более-менее прилично рисовать. По крайней мере, так ему казалось. К тому же он научился писать так хорошо, что был в состоянии попросить о всём, что только в голову придёт. Охранники по большей части вели себя вежливо и обычно от всей души старались дать ему желаемое, но в этом месте многие вещи были под запретом. Вместе с отказом он непременно получал нотации о том, что надо хорошо кушать, не болеть, и всякое такое, что обычно говорила ему мама. В общем и целом, здесь было почти как дома, только в компьютерные игры играть совсем не получалось, и с друзьями он тоже увидеться не мог.
Зато телевизор ему давали смотреть сколько угодно, за что он был им благодарен. Он не очень-то умел следить за временем, так что о том, какое на дворе время года, он узнавал из телепередач. В памяти всплыло - в том году в это же время за ним ухаживали заботливые родители, он носился по округе с лучшими друзьями, собрал целую гору конфет, которую родители не слишком хорошо спрятали, и как потом ему стало от них плохо.
Только через несколько минут он понял, что рисовал, не думая о том, что рисует. Он взглянул на свой корявый рисунок - дети в костюмах, фонарь из тыквы - и сердце его оборвалось. Обругав себя последним верещанием, что опять вспоминает такое, чему больше не быть, он выронил фломастер и ушёл в дальний угол своей комнаты. Он не вышел даже тогда, когда его любимый охранник спросил, всё ли у него в порядке. Даже если бы он и заметил сочувствие на лице охранника, пока тот разглядывал его рисунки, то не подал бы виду. А охранник тем временем уже вышел за дверь.
Но, как и любой ребёнок, он вскоре прекратил дуться и вышел из своего угла. Хотелось есть и пить, и злость на себя самого ушла на второй план. Умей он тереть глаза, точно потёр бы - перед ним предстала груда сокровищ, которая появилось из ниоткуда, а он и не заметил. Он аж рот разинул от удивления. Все самые любимые конфеты, даже те, которые ему не давали родители, потому что они "для него не годились" - все лежали перед ним и для него одного. Может быть - кто знает, может быть, этот Хэллоуин не окажется таким уж плохим.
Агенту Джонсону был объявлен строгий выговор и административное взыскание за участие в инциденте 1192-09, за который он несёт ответственность, а также за самовольное нарушение стандартных методик работы с SCP-1192, которое могло бы привести к получению субъектом вреда здоровью, несовместимого с жизнью.
Несмотря на то, что в послужном списке агента Джонсона значится огромный опыт полевой работы и практически безупречная работа с разумными объектами, его недальновидность, приведшая к этому инциденту, поставила под угрозу его самого, его сотрудников и вверенный ему объект, требующий особых условий содержания. Такое поведение является непрофессиональным и недопустимо в Организации. С сегодняшнего дня агент Джонсон переводится на наблюдательный пункт █-██ сроком не менее чем на 12 (двенадцать) месяцев. На этой работе у него будет достаточно времени, чтобы обдумать свои ценности и приоритеты.
Д-р █████████
Старший наблюдатель