Она началась со слова. Со временем она разрастётся, обретёт величие, иное качество. Она окутает реальность, станет сердцевиной всех вселенных. Она соединит миры с мирами, в её залах объединятся люди. Но началась она со слова, и с человека.
Слово было высечено в камне. Человек встал над ним, и почувствовал, как в глубине его разума что-то шевельнулось. Он не знал, что только что изменил направление движения миров, но какое-то отличие он ощутил. Мир стал чуть более упорядоченным.
Он начал высекать новые слова. Камни вокруг него стали словарём. Вскоре вокруг человека образовался язык. Слова простирались вокруг на многие километры, но ему всё было мало. Он принялся искать, где ещё можно высечь слова. Он писал их на песке под ногами. Он вырезал их на деревьях, вытаптывал на полях. Все считали его безумцем. Для них он был сумасшедшим, который чертил бессмысленные символы везде, куда бы ни привела его судьба. И так и было. Но он был не только безумцем.
Другие тоже начали вырезать. Они действовали по его образцу, наблюдали за его техникой. Они начали создавать свой алфавит. Вскоре не осталось в мире места, нетронутого творцами слов. Кого-то озарила идея соединить два слова, и так образовалась фраза. Из фраз родились предложения, затем абзацы, затем страницы и повествования.
Но ничто сотворённое не было вечно. Ветер и дождь точили камни, прилив океана сглаживал песок, дерево сгорало дотла. Тех, кто шёл путём словотворчества, печалило разрушение их трудов, но человек всё писал, и они следовали его примеру. Повествования становились всё длиннее, стали такими громадными, что занимали горные склоны целиком. Но человеку не было покоя. Его последователи создавали стихи и эпосы, а он вырезал по слову за раз. Он бродил по миру, и останавливался лишь затем, чтобы склониться и нацарапать что-то на земле. Последователи, если их теперь можно было так назвать. считали это безумием. У них были все нужные слова для сотворения прекрасных историй. Они могли одним предложением повергнуть кого-нибудь на колени. К чему были новые слова?
Их труды опустошили землю. Не было больше лесов, не было гор и пляжей. Была лишь сухая каменная страница. Люди годами вырезали свои шедевры в километрах камня. Закончив свой труд, они стирали его и начинали снова. Каждый стремился превзойти других, отточить свой писательский навык. Все ревностно служили словам. И лишь один ревностно служил Слову.
Прошло сто тридцать лет с тех пор, как человек начертал первое слово. Он остановился, сложил орудия труда у ног, лёг и умер. Никто не заметил. Ему давно не было места в их умах. Его помнили немногие, и то лишь как полоумного дурака, застрявшего в прошлом. Истинный гений этого человека никто не оценил.
Последним деянием его было ещё одно начертание на камне. Подобно остальным, это был единственный символ. Три прямых линии, четыре кривых. И всё же это был самый мощный символ из когда-либо созданных.
Земля вокруг символа потрескалась. Он разросся, разошёлся вширь, захватывал огромные полосы земли и начертанные на них повествования вместе с рассказчиками. Камень канул в никуда. Небеса вспыхнули чёрным и устремились вниз, пировать. Миллионы погибли в огне, ненависти и страхе, и с ними умерла их проза. И когда всё закончилось, когда небеса поднялись на то место, где им положено быть, а земля успокоилась, мир стал словом. Величайшим словом, таким, что отзывается во всём творении. Оно стало Библиотекой.