Есть в одном из московских ОВД сержант… скажем, сержант Титов. Парень общительный, легко сходится с коллегами и на хорошем счету у начальства. Интересы у него, правда, какие-то нездоровые - всё ему подавай что-то странное да необычное. В архиве покопаться любит, в курилке всё больше о работе говорит. В общем, обычный внештатный агент Фонда на госслужбе, поставленный вылавливать аномальные события и сообщать о них.
Над входной дверью этого ОВД висит фонарь - крыльцо по ночам освещать. Лампу в этом фонаре уже лет пятнадцать не меняли, а если бы кому-то пришло в голову измерить, сколько ватт она потребляет, нулевые показания прибора поставили бы его в тупик. Но электрикам из ДЕЗа дела нет, а сам Титов о лампе как-то и не задумывается.
Светить лампе ещё одиннадцать лет и три месяца. Потом фонарь разобьют местные хулиганы, Титов их вскоре задержит и поведёт составлять протокол. Других столкновений с чем-то аномальным в его жизни не будет.
Григорий из Самары - парень не из брезгливых. Брезгливый на такой работе не задержится. Тараканов травить - это вам не шутки. Но с работой Григорий справляется хорошо, не помнит, когда последний раз живого таракана видел.
По пятницам он заходит в зоомагазин, чтобы купить корма для кошки. Хозяин зоомагазина давно уже не надеется понять, почему у него стабильно раз в неделю дохнут мадагаскарские шипящие тараканы. И сверчки на корм хамелеонам тоже дохлые валяются, даже мотыль, и тот приходится списывать. Тем же вопросом задаётся и сосед снизу, заядлый аквариумист, который с недавних пор перевёл рыбок только на сухой корм.
Григорию редко досаждают мухи и почти никогда не кусают комары. Григорий никогда не сменит свою квартиру на камеру содержания гуманоидов - кому придёт в голову жаловаться на человека за то, что он отлично делает свою работу?
Самолёт в последний раз скрежетнул шинами по взлётно-посадочной полосе и остановился. Доктор Альваро (3 уровень допуска, специализация по экстрамерным объектам и нестандартной топологии), прилетевший со своей женой Клаудией (повариха из столовой Зоны ██), потянулся к защёлке ремня.
- Долго как летели, радость моя.
Клаудия промолчала. Трансатлантический перелёт сказывался на ней не лучшим образом, ей хотелось побыстрее покинуть неуютный самолёт и оказаться в гостинице.
Альваро хотел сказать что-то ещё, но голос стюардессы прервал его.
Первый день медового месяца двух сотрудников секретной Организации оказался на удивление приятным, и пролетел как один день. А для командира воздушного судна этот день оказался очень и очень длинным. Долго техники разбирались, почему самолёт летел дольше обычного, почему сожгли больше керосина, чем было запланировано, и почему при этом не было отклонений от маршрута. Через два дня менеджмент затребовал отчётов, разбирательство прервали и решили, что виноваты погодные условия и погрешность приборов, а керосина недолили ещё перед вылетом. Ещё через три подобных случая компания изменила маршрут самолёта. Теперь сквозь пространственную аномалию над Атлантикой пролетали разве что облака.
У Петра Ивановича, дачника, полностью сотканного из стереотипов о таком типе людей, была очень ухоженная и красивая дача, построенная недалеко от города, название которого вряд ли кого-нибудь заинтересует. Каждые выходные он ездил туда поработать, а после отдохнуть. Под "работать" Пётр Иваныч подразумевал повозиться в садике, подремонтировать что-либо, наконец, просто навести порядок и чистоту. И с этим возникали самые большие проблемы, ибо у Петра Ивановича было очень много ненужных вещей, выкидывать которые он почему-то не хотел. Он отдавал их соседям, пристраивал где-нибудь, продавал, но чаще всего, из-за общей бесполезности этих вещей, складывал их в довольно просторный чулан.
А чулан, этот, надо сказать, был довольно большой, и несмотря на огромное количество вещей, которые там уже лежали, оставался просторным. Вот и сейчас, Пётр Иванович тянул туда старый лодочный мотор, ржавый и покрытый чем-то гадким на вид. Подойдя к дверям чулана, он аккуратно открыл дверь, почувствовал лёгкий ветерок, который, как ни странно, всегда появлялся, стоило только открыть дверь, и положил на нижнюю полку свою ношу. В голове промелькнула мысль, что он раньше положил сюда старый набор инструментов, но он быстро отбросил её. Если бы он их положил, то они бы там и лежали, верно?
Пётр Иваныч закрыл двери шкафчика, подумав, что довольно странно, что в нём всё ещё не кончилось место и пошёл отдыхать. не думая об этой ерунде. Понятия "экстрамерность" он, разумеется, не знал, а даже если бы знал, то и не обратился бы в нужное место по двум причинам. Первая и самая главная, он не знал куда нужно обращаться в таких случаях, а вторая… Кто же откажется от такого шкафчика!
Пенсионерка Зинаида Куйбышева сильно отстала от современной жизни, да уже и не хотела догонять ее. Ей было достаточно проживания в уютной однокомнатной квартире, с телевизором (с аналоговым вещанием, конечно же), старым дисковым телефоном , котом и спицами для вязания. А новейшие технологии её не привлекали и не интересовали. Куда ей на старости лет учить что-то новое?
Поэтому, когда она нашла у себя в шкафу некий странный металлический диск с гладкими плоскими кнопками, на которые были нанесены неизвестные ей символы, она подумала, что это забыл у неё внук, который недавно заходил. Подумав, что стоит вернуть это ему, она поковыляла к телефону и только потом поняла, что не знает номера своего внука. Решив, что если это важно, то он сам придёт и заберёт, она отложила странную вещь на полку и решила посмотреть телевизор.
Присев на удобное мягкое кресло, она взяла пульт и включила телевизор. Как раз сейчас там должен был повторно идти "Титаник", который почему-то нравился, не приемлющей ничего западного бабушке. Однако, как-ни странно, там шёл другой фильм, называющийся "Кинатит". Он рассказывал о истории ненависти между мужчиной и женщиной, зародившейся в поезде "Кинатит", который съехал с рельс и разбился, погубив обоих. Нина Куйбышева была недовольна тем, что ей не показали, то что она хотела, и переключила канал. На следующем канале шли новости и бодрый голос диктора вещал о том, что руины Нью-Йорка теперь открыты для посещения всем желающим. Ничего не поняв, Зинаида, решила выключить телевизор и принялась за вязание, однако позже снова включив телевизор, она снова удивилась, что расписание передач не совпадает с показываемым. В её голове мелькнула мысль, что прибор внука ломает телевизор и она решила выкинуть его (даже не подумав, а нужен ли он, собственно, внуку). Вышла на улицу, закинула прибор в мусорку и, придя домой и включив телевизор, убедившись в том, что передачи снова идут по расписанию, принялась смотреть любимый сериал.
Транслятор межмирового телевизионного сигнала тем временем покоился на саратовской свалке, где люди, действительно заинтересованные в нём, никогда его не найдут.
Каждый раз, когда Сергей натыкался на объявления в газетах, предлагающие снять порчу, проклясть недруга, сделать бессмертным или исцелить ото всех болезней, он презрительно хмыкал и переворачивал страницу. То же самое относилось и к гороскопам, предсказаниям судьбы по таро и прочей околомистической чепухе. Сергей, росший в эпоху научного атеизма и скепсиса, не понимал, как вообще разумному человеку возможно во всё это поверить? Полубезумные старухи, под старость лет окончательно впавшие в сумасшествие и глупость, предсказывали счастливое будущее тебе и твоим несуществующим детям, или, что более вероятнее, меркантильные и прагматичные, окружившие себя вуалью таинственности и загадочности, женщины, называющие себя ведьмами и наживающиеся на извечной тяге человека к быстрому решению проблем: вся их ложь была так очевидна, что поверить во всё это казалось очень сложной задачей. Что уж говорить о астрологах, которые вовсе, оторвав от научного аппарата пару частей и прицепив их, не позаботившись о совместимости, к своей лжи, теперь гребли деньги лопатами. Всё это раздражало Сергея, ему казалось, что позволить себе верить во что-то подобное человек мог только в средневековье. Это было частицей чёткого, проработанного до мельчайших деталей мировоззрения, которого придерживался Сергей. Раньше придерживался.
Теперь он рассеянно вертел в руках небольшой амулет и пытался найти разумное объяснение тому, что этот амулет делал. Он откидывал одно за другим объяснения основанные на разуме, так как ни одно из них не было способно дать ответа на загадку этой безделушки. Через некоторое время объяснения через призму разума закончились и у Сергея оставалось два варианта: забыть об этом амулете и со спокойствием вернуться назад в свою парадигму, либо принять тот факт, что он раньше ошибался и какие-то вещи за гранью и правда существуют. Колебания были недолгими. Он последний раз взглянул на амулет, вспомнил как был ошеломлён, когда понял, что летит, и, собрав волю в кулак, швырнул амулет в воду. Привычный мир был дороже.
Спустя неделю путешествий по стокам и каналам, амулет вынесет на берег и его подберёт пробегавший мимо мальчишка. Вот только амулет уже работать не будет.
Даже те организации, что накопили множество сведений о распространении и содержании меметических угроз, чрезвычайно далеки от понимания принципов их работы. Что же касается их происхождения, то это давно стало необсуждаемой темой, подобно вечному двигателю в кругах учёных, не имеющих достаточного уровня доступа. Инопланетное вторжение, наследие древних цивилизаций, новая форма жизни или же просто случайная комбинация знаний, которые не следовало бы запоминать? Всё это лишь пустые гипотезы, которые никак не помогут нам понять, что же на самом деле случилось с Фёдором Семёновичем Костюшко, доктором медицинских наук. Возможно, бывшие сотрудники отдела "П", с которым Костюшко в своё время работал, могли бы дать ответ, но они не очень-то разговорчивы, даже вне психотропной комы.
Сейчас бледная тень Фёдора Семёновича, истощённое безумное существо, бредёт по вагонам московского метрополитена. В руках у него листы, исписанные мелким почерком, и каждый человек в вагоне получает свою листовку. Прочитав первые её предложения, он не сможет оторваться до тех пор, пока не дойдёт до конца текста, выжигающего глаза. Жалкий остов его, безумный и беспомощный, будет метаться по миру и писать своей кровью письмена, с каждым новым заражённым на секунды прекращая свои мучения.
Однако почерк у старого врача никогда не отличался особой аккуратностью, а повреждение мозга и слепота превратили его в совершенно нечитаемые каракули. За те пять месяцев, что пройдут от первичного заражения до смерти Фёдора Семёновича, ни один из пассажиров так и не сможет разобрать ни единой буквы на смятых, исчёрканных листках.
У шестиклассницы Ксюши, кстати говоря, самой красивой девочки в классе, в отличие от её ровесниц, любимым занятием было вполне мирное разведение разнообразных, так сказать, цветочков. Почти каждый день ни на миг не устающая девочка таскала домой небольшие ростки, и ей было совершенно неважно, комнатные ли это растения, уличные или вовсе сорняки. В обязательном порядке нужно было рассадить каждое растеньице в отдельный горшок, разровнять землю и полить. И на диво хорошо у Ксюши это выходило – уже вся комната цветёт и зеленеет. Родители нарадоваться не могли, что у них растёт такой талантливый садовод. Обнаруживать в детских грабельках генератор жизненной энергии они, понятное дело, не собирались, а сама Ксюша даже слов таких не знает. К тому же, совсем скоро с виду любимое занятие ей надоест - весь заряд из генератора благополучно выветрился, и вся энергия вместе с ним.
Терентьев Семён с педагогического с давних пор обладал крепкими нервами и в сверхъестественное не верил – не его профиль, да и популяризация аномальщины его тоже не радовала. Когда соседка стала уверять, что в соседней пустующей квартире живут привидения, он, разумеется, не поверил, но, дабы успокоить старуху, с фонариком наперевес забрался в никем не охраняемую частную собственность. У них в доме почти никто не живёт, так что никто жаловаться не будет. Пятнадцать минут поисков в полутьме трёх комнат ни к чему не привели. Поругав соседку за излишнюю паранойю – по себя, конечно же, - парень собрался на выход, когда прямо над ухом услышал вопрос:
- А ты как думаешь, в чём смысл страха?
Семён дернулся, развернулся, но в свете фонаря ничего не разглядел. Ругнулся – теперь уже на себя, за забивание голову всякими ужасами – и поспешил покинуть чужую квартиру.
Уже через полчаса странный вопрос благополучно забудется. Через полгода Терентьев переедет в другой город, а ещё через три – дом снесут как аварийный. И запертого в четырёх стенах гуманоида с нездоровым влечением к странным вопросам похоронят заживо.
Пятнадцатикилометровый отрезок шоссе между двумя райцентрами в российской глубинке на первый взгляд, ничем не выделяется из себе подобных. Пролегает он по холмистой местности, изобилует перепадами высот и крутыми поворотами. Дневная нагрузка средняя, преобладают грузовики всех мастей, иногда проезжают междугородние автобусы. Подобных дорог в России тысячи километров и на каждой ежедневно происходят аварии с человеческими жертвами. Кроме этой дороги. Торговцы медом и квасом на местной придорожной стоянке у ПГТ не могут припомнить даже случаев, чтобы одна машина боднула другую на светофоре. Но внимания на это никто не обращал. Мало ли что на дорогах происходит или не происходит? Сегодня безопасно, завтра опасно.
Однако любая дорога рано или поздно изнашивается и требует ремонта. Так произошло и с этой дорогой. Шоссе перекрыли, нагнали техники и привели в порядок. А на время работ транспорт пустили по объездным маршрутам.
После ремонта шоссе нельзя было узнать: новый асфальт без трещин, четкая разметка, хорошее сцепление с колесами. Не узнать теперь и статистику. Несмотря на все обновления, аварии случаются каждый день. Часто кто-то гибнет или остается инвалидом.
Невидимая, но заботливая сущность, не дававшая водителям и пешеходам распрощаться с жизнью раньше срока оказалась в буквальном смысле закатана в асфальт. А люди ничего не заметили. Ведь всем известно, что на дорогах России каждый год погибают тысячи человек. Кого этим удивишь в наши дни?
Сегодня у Михаила был тяжёлый день. Служба логистики Фонда никогда не дремала, и любой груз в срок доставлялся в любую точку мира - на разные материки, острова, прибрежные шельфы, под арктические льды. Посещались десятки контор транспортных фирм, подписывались сотни документов. Поэтому, приехав домой, обычный логист был всегда рад видеть свою семью.
- Папа, смотри, что мне сегодня дали в школе! - похвасталась дочка обычной шариковой ручкой. "Фонд «Одноразовое спасение»", прочитал на ней Михаил. Повертев предмет в руках, он хмыкнул, задумавшись о странных параллелях…
- Держи. Опять депутаты в школу приезжали? - добавил он, протягивая предмет ребёнку.
- Да, они с нами даже фотографию сдел… ой! - ручка выскользнула у девочки из рук и закатилась под письменный стол, за которым она делала уроки…
…обрушение, предположительно, было вызвано взрывом бытового газа в одной из квартир, однако не исключается возможность террористического акта. Количество погибших уточняется, выжила только одна девочка восьми лет…
- Ранее информации о выживших не поступало; расскажите подробнее.
- Девочка была обнаружена после двадцати часов разбора завалов под массивным столом, который, видимо, её спас. В настоящее время она находится в третьей городской больнице, её состояние врачи оценивают как…
А маленький вытянутый цилиндр с полустёртой надписью и ещё приличным запасом чернил не вызвал ни у кого интереса ни тогда, ни гораздо позже. Хотя немало их было, переходящих из рук в руки и спасающих чьи-то жизни. Невзначай. Незаметно…